Из Башкирии в Херсонскую область: путь волонтёра Светланы Никитиной

Светлана Никитина родом из Башкирии, но уже долгое время её можно увидеть на улицах Херсонской области — не в качестве туриста, а как волонтёра. Она является руководителем Херсонского отделения движения «За правду» и членом Совета регионального отделения партии «Справедливая Россия — За правду». Светлане 42 года, у неё двое детей. До начала специальной военной операции она жила в Уфе, а сейчас работает и живёт в Геническе, Херсонская область. В этом интервью она поделилась своими мыслями о волонтёрстве, о трудностях и радостях этой деятельности, а также о мотивах, которые вдохновляют её и других волонтёров в зоне СВО.

Светлана развозит гуманитарную помощь, помогает семьям, пострадавшим от боевых действий, и ежедневно делится своими наблюдениями в Telegram. Мы поговорили со Светланой о том, зачем она поехала в зону СВО, как справляется с трудностями и почему считает волонтёрство делом всей жизни.

Корреспондент: Привет, Светлана! Расскажи о себе. Когда ты решила стать волонтёром?

Светлана: Помогала людям я всегда, но именно в волонтёрство попала в период, когда начался ковид. Хотя у меня на руках была двухлетняя дочь, я вступила в Движение Захара Прилепина – как раз тогда оно образовалось. Ну и в рамках работы Движения собрала команду, и мы командой развозили продуктовые наборы тем семьям, у которых много детей, там старушкам, которые нуждались. Ездили за лекарствами, отвозили в больницы бабушек, которым не могли сами добраться. Вся эта деятельность началась бурно тогда, это получается где-то, наверное, 2019–2020 годы.

Дальше была деятельность Движения в Республике Башкортостан. Я стала руководителем штабной команды. В 2021 году объединились наши партии – 'За правду', 'Справедливая Россия' и 'Патриоты России'. Соответственно, я вошла в состав руководства реготделения Республики Башкортостан, секретарём бюро.

Когда началась специальная военная операция, я сразу подключилась к сбору гуманитарной помощи и курировала несколько семей беженцев из Мариуполя, которых привезли к нам в июле 2022 года. Как только образовался гуманитарный лагерь в ЛНР под руководством нашего товарища Юрия Мезинова, я поехала туда с гуманитарной помощью с одним коллегой-земляком.

Можно сказать, мы привезли гуманитарную помощь непосредственно для подразделения 'Оплот', которым тогда руководил и руководит сейчас Сергей Завдовеев, позывной – 'Француз'. И, надо сказать честно, когда я ехала непосредственно туда, я ехала со своими проблемами, со своими заботами. То есть, я считала, что мои проблемы очень важные, очень значимые.

После того как я поработала волонтёром где-то примерно с неделю… Мы тогда, для понимания, Лисичанск был освобождён 3 июля, а мы работали там уже в 20-х числах июля. То есть это был Лисичанск и Северодонецк.

Я увидела разбитые пятиэтажки, сгоревшие высотки и людей, которые около подъездов готовят еду на каких-то самодельных печках. Это люди, которым некуда было ехать. Видела могилы. Точнее, это были окопы, а потом там хранили тех, кто погиб. Буквально вот он очаг, а вот в пятидесяти метрах могилы: там соседа, брата, жены, ребёнка. Видела, как плачут дедушки и бабушки, которым уже далеко за 80, которые детьми застали Великую Отечественную войну. Нас встречали, просили помощь. Соседи, дети выходили из дома, чтобы только мы дали что-то из еды.

Они пережили несколько месяцев боёв. То есть они просидели кто в подвалах, кто где. И когда ты видишь людей, которые выходят из этих подвалов, у них нет ни еды, ни воды, ни средств гигиены. У них грязная, рваная одежда, у них грязные руки, у них нет лекарств. Мы развозили, мы помогали. И вот тогда моё сознание перевернулось. Я поняла, что я буду возвращаться.

Да, кроме всех вот этих вещей, которые я рассказываю про мирных граждан, было много разбитой техники — и нашей, и украинской. То есть в одной из деревень, когда мы приехали, там стоял трупный запах. Когда один из волонтёров нашего экипажа, его зовут Павел, преподаёт криминалистику в ВУЗе, сказал: «Слышишь сладкий запах? Пахнет трупами». И местные жители подтвердили, что там стоит подбитый ПТУРом БТР. Туда укрофашисты стаскивали всё, что найдут, например, телевизоры, то есть мародёрили фактически деревню. И потом одного из них застрелили, и его так и туда и закинули, так он и остался со своим барахлом в этом БТРе. Были и другие трупы тоже, на обочинах везде, ну, то есть трупы всушников.

Корреспондент: как ты приняла решение оставить Уфу и отправиться помогать в Новороссию? Что стало решающим фактором?

Светлана: Тогда ребята начали строить партийную историю. Создавали основу регионального отделения партии «Справедливая Россия — За правду» в Геническе.

После первой поездки было ещё несколько поездок по Донбассу с моими друзьями. С руководителем Движения Захара Прилепина – Романом Хреновым. Тогда же я познакомилась с Евгением Николаевым. То есть мы всегда были на контакте с ребятами, и какие-то совместные планы, проекты, они всегда были. Желание приехать, переехать, работать на новых территориях у меня появилось после первой поездки. Мне это было интересно. Но тогда обстоятельства не складывались.

В то время Роман, Евгений, Антон Кондрашов и Сергей Тветинский работали с 2022 года непосредственно в Херсонской области. Участвовали в жизни региона в полный рост. Помогали людям. Тветинский, как юрист, используя российский юридический опыт, консультировал людей. Тогда было полное непонимание законов, ничего не было ясно. Они спасали людей при разрыве дамбы Каховского водохранилища. То есть были там, где была нужна помощь в это сложное время для региона.

Сергей, к сожалению, потом погиб. Он подорвался в апреле 2023 года на противопехотной мине.

После трагической гибели Сергея к парням пришло понимание, что они должны и уже готовы защищать свою страну с оружием в руках. Тогда же было принято решение Захаром [Прилепиным] создать подразделение «Родня», и ребята, соответственно, собрались туда на контракт. Когда думали, на кого передать дела в Геническе, они решили, что этим человеком должна быть я.

Мне сделали предложение, и я не стала от него отказываться. В октябре 2023 года я приехала в Херсонскую область и решила на несколько месяцев посмотреть, как пойдёт, как что будет. Ну, почувствовать. Захочу я здесь остаться или нет.

Корреспондент: Расскажи пожалуйста, что для такое Новороссия для тебя?

Светлана: Новороссия — это наша историческая территория, которую мы себе возвращаем. Мы исправляем исторические ошибки, потому что там живут наши исконно русские люди. Вот. Мы империя. Новороссии быть.

То есть СВО для меня — это священная война по восстановлению справедливости, по возвращению наших исконно русских территорий. Это борьба добра со злом. То есть не раз Россия поднималась против цивилизаций, которые пытались ее уничтожить. И сейчас специальная военная операция направлена на это.

Корреспондент: Какими были твои первые впечатления от Геническа и Херсонской области? В чем отличие от Башкирии?

Светлана: Башкирия – это более северный край, это Южный Урал. Там холоднее, там климат совершенно другой. Херсонская область меня сразу очаровала своими бескрайними просторами полей, морем, цветами. Здесь на самом деле огромный потенциал для развития туризма, для развития каких-то агропредприятий. Херсонскую область, честно, я полюбила больше, чем Башкирию. Впечатления от природы, климата – они положительные.

Но здесь очень и очень много работы, потому что люди здесь были много-много лет, жили в так называемой Украине последние десятилетия. Им просто вымывали понятие русскости и всего остального, проявляли национализм, так и делают, когда хотят разорвать какое-то государство. Поэтому здесь очень много работы. Но в Херсонскую область я просто влюбилась. Себя я вижу только здесь.

Корреспондент: С какими основными проблемами ты столкнулась в начале своей работы?

Светлана: Ну, скажем так, с какого-то времени проблемы для меня перестали быть проблемами. Потому что, по сравнению [с настоящими трудностями], пока никто не умер, все живы, здоровы, то это не проблема, это задача, которая требует решения, вот и всё.

Здесь выходишь из зоны комфорта, из зоны привычного.Как это объяснить…Допустим, всю жизнь я водила только автомобиль седан. Здесь, когда приехала, мне пришлось пересесть на 'Газель'. Первое время мне было очень тяжело. Вообще просто там первый раз поехать почти за 600 километров от Геническа – это буквально произошло в течение месяца после моего приезда. Такая грустная, печальная история была. Наверное, это была какая-то проверка, которую я прошла.

Сложно было привыкнуть к тому, что ты решаешь все вопросы сама. У тебя здесь на тот момент было мало знакомых, мало друзей, и для меня было сложностью ремонтировать автомобиль. Потому что я девочка, я привыкла, что есть сервисы. В Уфе я могу загнать, машину к знакомому мастеру. А здесь, с этим всё сложнее, потому что и специалистов меньше, и очереди большие, и с запчастями есть вопросы. Вот этот навык мне пришлось, как сказать, приобрести. То есть, во-первых, не падать в обморок от того, что машина сломалась. Во-вторых, ну как бы к этому относиться философски: сломалась машина – ну, значит, так надо, пока посидеть чем-то другим позаниматься.

Ну, ещё одна тоже сложность – это жильё. Геническ — небольшой город. И учитывая, что здесь находится вся администрация, все центры различных других министерств, с жильём здесь тяжко, оно дорогое. Слава богу, всё у меня наладилось в этом плане.

Теперь я спокойно передвигаюсь по территориям, поменяла уже, слава богу, [машину]. То есть, машина теперь у нас 'Патриот'. Спасибо огромное, поклон моему руководителю Роману. То, что он передал эту машину нам сюда в пользование. Просто она здесь была очень и очень необходима. 'Газель' была очень уставшая, и я каждый раз боялась того, что когда ехала куда-то ближе к ЛБС, она у меня там, где-нибудь сломается. А там это очень высокий риск, когда ломается машина.

Корреспондент: Расскажи о самом запоминающемся моменте или встрече, которая особенно тебя тронула за всё время работы?

Светлана: Ну, эту историю я уже рассказываю на протяжении всего времени, пока я здесь нахожусь. Тяжёлая история, как раз связанная с моим первым выездом самостоятельно.

Мы с Антоном, коллегой с которым работаем в Геническе, поехали в Мелитополь к нашим коллегам, к волонтёрам фонда Добрый ангел и Даше Ланько для того, чтобы поговорить о каких-то общих планах, об общих делах. Ну и как бы пообщались, Юрий Мезинов тоже подъехал, мы пообщались, легли спать.

Там были волонтёры. Среди этих волонтёров, в центре, была Юля. Она сама из Иркутской области. У неё супруг пошёл добровольцем, а она поехала за ним, но волонтёром. И соответственно, Юля периодически кочевала из лагеря в лагерь. То есть, есть волонтёрский лагерь в Новоайдар (ЛНР), про него я уже рассказывала, с чего вся история началась, и есть ещё лагерь под Мелитополем. Соответственно, если её супруга перебрасывали в сторону ближе к Новоайдару, она [переезжала] туда. Когда его перевели на Запорожское направление, она перешла в мелитопольский лагерь.

Так вот, когда мы утром проснулись и пили кофе, Юля вышла вся в слезах. Когда её спросили, что случилось, она сказала, что Сергея (супруга) из Запорожья перебрасывают в Луганск, а оттуда сразу на штурм Авдеевки. Она его очень хочет увидеть, но при этом она уже на автобусе не успеет доехать. У всех оказались уже планы, задачи, и фактически её никто не мог отвезти.

Вот тогда, одна из наших волонтёров, моя подруга ещё из Движения, Галина Созаева говорит: 'Светок, может, Юлю отвезёшь в Луганск?' У меня как раз были «девчачьи проблемы» (улыбается) – очередные проблемы по дороге. У меня сломались сразу несколько ногтей, и я, так как мало с кем была знакома, очень не могла найти специалиста, который бы мне починил мои ноготочки.

И я смотрю на дату, наконец-то я нашла и записалась! Это там очень [заранее], за неделю, за полторы, за две записывалась. Соответственно, только Галинка сказала: 'Отвези Юлю с грузом!' А у меня ногти! То есть такая видимая защитная реакция, потому что я действительно как бы опасалась ехать одна у нас с Юлей, конечно, две девочки на «Газели» за практически 600 километров! Вот. Но, переговорив с Дашей, переговорив с Юрой Мезиновым, насколько это опасная поездка, да, всё остальное… я решилась.

Мы поехали. Выехали с Юлей утром, то есть в этот же день фактически. По дороге я понимаю, что… пошли первые заморозки, был гололёд. Резина стояла летняя. Я поняла, что я не знаю, как заливать незамерзайку, и вообще нету её просто, в принципе в машине, нету щётки для очистки окон. И пока мы ехали, была… была прямо жесть.! Кое-как мы доехали до следующего населённого пункта. Я купила незамерзайку, купила щётку, попросила парня какого-то помочь залить…. Вот, всё мы это сделали. И мы с Юлей поехали дальше.

Мы благополучно добрались к вечеру до Луганска. Её супруг снял две квартиры: одну для них, вторую для меня. Мы переночевали. И, кстати, да, я попросила их сфотографироваться. Таксист их сфоткал по моему настоянию для того, чтобы я потом эту историю рассказала. Вот, они попрощались, и мы поехали с Юлей в Новоайдар за гуманитаркой для подразделения 'Оплот'. И уже оттуда вернулись в Мелитополь. Там я попрощалась с Юлей и уехала обратно в Геническ.

Сколько я натерпелась переживаний за эту дорогу, известно там только мне, реально. Для меня это была такая проверка на прочность.

Но проходит какое-то время, 5 декабря – День волонтёра. Я окрылённая, вся там, делаю какие-то акции, воодушевлённая. И тут приходит новость, что супруг Юли погиб при штурме Авдеевки. Вот для меня тогда это был такой первый удар, то есть я, естественно, не смогла сдержать слёз, руки опустились.

Я долго думала об этой ситуации. Думала: 'А что было бы, если бы я там струсила, смалодушничала? Тогда бы их последнее свидание не состоялось'. Получилось так, что я отвезла её на последнее свидание. Последняя фотография их совместная была сделана тоже по моему настоянию. Вот такая вот грустная история, но она научила меня тому, что ничего нельзя откладывать, нужно жить здесь и сейчас, в моменте. И если ты можешь прямо сейчас что-то сделать, надо это делать, потому что завтра уже может быть поздно.

Корреспондент: Какую конкретную помощь вы с командой оказываете военнослужащим? Можешь привести примеры?

Светлана: Как мы работаем? Мы получаем заявки напрямую от воинских частей, потом передаём их в наши дружественные фонды. Фонды приобретают необходимое оборудование для бойцов, а мы уже продумываем логистику до региона и доставляем всё это прямо в боевые подразделения.

Ещё бывает так: ряд общественных организаций, наших друзей, просто передают нам то, что необходимо бойцам, а мы уже по заявкам распределяем. Также мы постоянно доставляем адресные посылки ребятам на Херсонском и Запорожском направлениях.

Очень много помогаем военному госпиталю. С ними у меня отношения уже как с родными людьми.
 
Корреспондент: Какие основные потребности у гражданского населения и как вы стараетесь их удовлетворить?

Светлана: Да, мы работаем по всей Херсонской области. Доезжаем туда, куда вообще можно доехать. И возим всё, начиная от медикаментов, памперсов для взрослых и детей, заканчивая одеждой и продуктами. Мы работаем по всем направлениям.

Один из ярких примеров: относительно недавно нам наш один благотворитель из Москвы передал канцелярию для деток в школу где-то примерно на три с лишним миллиона рублей. И, соответственно, эту канцелярию мы развозили по школам. Причём в приоритет ставили те школы, которые находятся ближе к линии боевого соприкосновения. То есть там, где живут беднее и где у родителей, может быть, и нет возможности купить какие-то тетрадки и всё остальное, а дети должны учиться. Бывает такое, что я за неделю по два, раза намотаю 600–700 километров. То есть, для меня это некая норма. Выехать с утра, часов в семь и приехать домой там, дай бог, до комендантского часа, до десяти вечера.

Наша миссия: Помощь по всей Херсонской области

Мы оказываем помощь социальным учреждениям и нуждающимся гражданам по всему региону. При поддержке Благотворительного фонда «Захара Прилепина», фонда«Великое Отечество», заместителя Председателя Госдумы Александра Бабакова, а также неравнодушных граждан со всей России, мы аккумулируем у себя в Геническе объёмы поступающей гуманитарной помощи. Далее мы распределяем её по адресным заявкам, доставляя её по региону. Почти всегда — из рук в руки.

Надо сказать, что мы оказываем помощь не только гражданскому населению, но и больницам, школам, садикам. Слава богу, у нас есть фонды, которые нас поддерживают.

Благодаря этой поддержке мы имеем возможность, допустим, адресно закупать для школ то, что им необходимо. Например, за четвёртый квартал 2024 года только Фонд Захара Прилепина, с нашей помощью, оказал помощь школам именно Херсонской области примерно на миллион триста рублей. Мы отработали семь заявок от учебных заведений, четыре из которых находятся во фронтовых районах.

Мы закупали кому-то технику, кому-то материалы для ремонта. Допустим, когда мы привезли в школу в посёлок Клины то, что они просили — холодильник, морозильную камеру и жарочный шкаф для готовки — это было критически важно. Их школу могли закрыть, потому что они не могли обеспечить детей горячим питанием, а соответственно, по СанПиНам Российской Федерации они не имеют права работать.

Вот представьте, тот холодильник и морозильную камеру мы купили в Крыму, то есть нам несложно было это доставить. А вот этот жарочный шкаф, который весил 200 килограмм, ребятам пришлось везти из Москвы, специально для этой школы!

Когда мы приехали это всё передавать, сколько было радости вообще просто у директора школы, у сотрудников, которые работают на кухне. Просто были счастливы! Потому что холодильники у них стояли, которым лет, наверное, по 50. Вот. И этот жарочный шкаф он у них даже не влез в дверь!

И я их спрашиваю: 'Боже мой, а как же вы вообще… Я же, рассчитывала, я же вас попросила прямо конкретно дать мне, ту модель, которая нужна вам, конкретно. Говорю, вы как заказывали, если этот шкаф у вас в двери не проходит?'

Они смеются, и говорят, потому что не думали, что вообще что-то привезут. Поэтому счастью их не было предела! И, по сути дела, вот сейчас я периодически приезжаю в тот район, заезжаю к ним, они каждый раз показывают как всё это работает, говорят спасибо. В итоге этот шкаф они заносили, выставляли окно, заносили через окно. Но всё работает, слава богу, школа функционирует. Деток кормят, детки учатся.

Или, допустим, в другую школу купили вот эти вот всякие разные краски, линолеум, штукатурку. Это школа в посёлке Круглоозёрка. И там ремонта реально не было лет шесть, наверное. То есть, дети занимались в ужасных условиях. Соответственно, мы всё, что они просили, им закупили, передали. И теперь тоже они наши очень большие друзья. Когда к ним заезжаешь, директор каждый раз говорит огромное спасибо всем благотворителям, которые участвуют в этой истории.

Мы понимаем, что здесь и патриотическая составляющая важна. И в первую очередь, она важна для детей. Потому что дети – наше будущее, и мы должны в них вкладывать те смыслы, которыми сами владеем. При Украине им мозг перепрошивали. Говорили только плохое о России, о нашей истории. Поэтому вот одно из направлений, которое я для себя тоже ставлю приоритетным, – это работа с детьми."

Тут проводятся различные мероприятия, проводим их с Росгвардией, например, с другими общественными организациями. Я уже выступала как лектор совместно с обществом «Знание». Есть учебный проект, который я очень хочу реализовать, но, к сожалению, не хватило времени, думаю, в следующем году начну его реализовывать.

Допустим, если говорить о последних акциях, то недавно Александр Бабаков и его партийный аппарат закупили порядка 60 информационных наборов плакатов о Великой Отечественной войне. На этих плакатах истории о городах-героях, о маршалах Победы, о детях, которые уходили на войну совсем-совсем маленькими и совершали там подвиги. Про ребят-краснодонцев, которые были в «Молодой гвардии». Про историю той войны.

Мы всё это тоже развозили по школам, опять же, в приоритет ставили те школы, которые находятся ближе к линии боевого соприкосновения, которые функционируют. И делали это всё непосредственно к 9 Мая. Учитывая, что я 1 мая только их забрала, и перед праздником у меня были сумасшедшая неделька, потому что я пыталась всё успеть доставить. И когда мы передавали это в школы – мы видели загорающиеся глаза этих ребят. Так что вот одно из направлений, которое мы развиваем.

Корреспондент: Как изменилось твоё восприятие ситуации на Донбассе и в Новороссии после личного погружения в неё?

Светлана: Моё восприятие ситуации изменилось ещё в июле 2022 года, когда я была в ЛНР, работала. Я поняла, насколько тут много работы, насколько мы здесь необходимы — те люди, которые могут объяснить многие вещи. Здесь же люди даже не понимали, как, у них мозг отравлен украинской пропагандой. Они не понимают, что эта война, которая сейчас идёт, была неизбежностью. То, что Украину искусственно подводили к тому, чтобы ввязаться в конфликт с Россией. Им вкладывали в голову чёрт-те что.

Соответственно, так как я имею опыт… Ну, во-первых, так скажем, я живу тем, что я делаю. Я верю в то, что я делаю. Я верю в эти идеи.Поэтому я понимаю, что здесь людям нужно каждый раз объяснять, доказывать, рассказывать. То, что дети должны тоже понимать и владеть ситуацией, а не так, что их взяли просто из одного мира и затащили в другой.

Мы, когда живём на этих территориях, все рискуем. На самом деле, сейчас очень многое долетает уже во многие наши регионы. Но тем не менее, регионы, где проходит специальная операция, всё равно являются более опасными. Поэтому нужно делать всё, что от тебя зависит, как говорится.

И вот, кстати, такая фраза, которая как раз подходит под ситуацию, наверное, в которой мы находимся. Не знаю, кто это сказал, где-то я её услышала, она мне запомнилась: «Вчера эта история, завтра — это тайна, сегодня — это подарок судьбы. Живи настоящим.» Ну, вот по этому принципу я здесь и живу настоящим. То есть учусь ценить то, что есть сегодня, и радоваться тому, что есть сегодня, потому что завтра никто из нас не знает, будет завтра или нет.

Корреспондент: Как местные жители относятся к вам и к помощи, которую вы оказываете?

Светлана: Это сложный вопрос, все по-разному. Кто-то считает, что это данность, что им должны помогать, но с такими мы не работаем. То есть, если человек так себя ведёт, мы просто больше не реагируем на его какие-то заявки или просьбы.

Те жители, которым действительно необходима помощь, они с сердечностью отзываются, да. Потому что, допустим, отдельная проблема здесь – это памперсы для детей, памперсы для взрослых, инвалидные коляски, трости. То есть, слава богу, вроде все сыты, у многих там есть еда и всё остальное. Но вот такие вещи, они дорогие, а доходы у местного населения здесь относительно небольшие, так как мало что функционирует и работает, тем более ближе к ЛБС.

Старики болеют, дети рождаются, им всё надо – и питание, и одежду. Поэтому мы, опять же таки, отрабатываем такие категории нуждающихся.

Корреспондент: С какими трудностями в логистике и доставке гуманитарных грузов ты сталкиваешься?

Светлана: Ну, логистика сюда сложная. Херсонская область — самая удалённая, поэтому придумать, как доставить тот или иной груз, это всегда отдельная задача. Что-то отправляют транспортными компаниями. Слава богу, у нас недавно открылась транспортная компания «КИТ» — по стоимости одна из самых оптимальных.

Но до «КИТ»а мы ещё отладили несколько схем. Из Москвы регулярно приезжает машина. Жители Москвы и Московской области то, что собирают, нам передают – большой им поклон. Бывают какие-то заявки, кто-то лично отрабатывает. Недавно госпиталю требовалась одноразовая посуда. Военному госпиталю! Буквально мы сделали пост, разместили на нашем федеральном канале Движения «За Правду», и буквально [через] неделю уже привезли эту посуду. То есть, ребята сами ехали, я так понимаю, что по каким-то делам, купили, загрузили, привезли нам, отдали, мы доставили в госпиталь. Госпиталь счастлив!

Бывает такое, что это большой объём, опять же, как с этой канцелярией. Там вопрос был порядка, по-моему, шести с лишним тонн этой канцелярии, или семи. Тут нам пришлось совместно с «Добрым Ангелом» договариваться через их каналы, чтобы привезли. Ну, соответственно, мы тогда и поделили эту канцелярию. То есть, канцелярия от нашего благотворителя пошла в два региона: и в Херсонскую область, и в Запорожскую. Спасибо ещё раз ему огромное, и слава богу, есть друзья. В принципе, вся логистика построена на таких взаимоотношениях, на дружеских зачастую.

Наша логистика и партнёры

Опять же, если говорить про «Доброго Ангела», допустим, когда идут заявки от военных, что-то сюда просто не везётся, тогда фонд просто заказывает курьера до Ростова. И ребята меня выручают, доставляют им на склад, а дальше уже они сами привозят груз в Мелитополь. А я, уже еду в Мелитополь и забираю то, что предназначено для военных, и сама передаю.

С АНО «Товарищи» мы тоже отдельно сотрудничаем, работаем. Это ребята из Башкирии, они с начала СВО уже более 300 автомобилей передали фронту. Это, не говоря про другую гуманитарную помощь, которую они оказывают, они реально крутые. Мы очень-очень близко дружим. И одно время они привозили гуманитарную помощь сюда, на территорию Херсонской области и на Запорожье, и раздавали сами. Где-то, наверное, год назад они пришли к выводу, что зачем им тратить время, ресурсы на поездки по территории, они просто отдали мне Запорожское и Херсонское направления. То есть, выглядит так: они привозят мне сюда, я забираю, а потом развожу по территориям. Это может быть адресные посылки или какая-то гуманитарная помощь. То есть, доставляю бойцам по Херсонской области и по Запорожью.

Но также бывает то, что от моих бойцов уходят какие-то заявки, и они их тоже закрывают. Допустим, недавняя история, то, что нужны были лодки, а в Башкирии эти лодки были. Вот ребята мне привезли. Первый раз я забирала в Мариуполе, второй раз в Мелитополе. Лодки уже у наших бойцов, слава богу, работают.

Корреспондент: Какие эмоции ты испытываешь, видя результаты своей работы и улыбки людей?

Светлана: Когда всё получается и складывается, конечно, это радость, это счастье, что ты смогла сделать что-то полезное для людей – неважно, мирные это граждане или военные. Ну, это не знаю, наверное, это счастье, наверное, это какая-то отдушина. По большому счёту, мы для этого всё и делаем: для того, чтобы помогать людям.

Помогать им поверить в Россию. Интегрировать их в наш русский мир. Нам же дальше с ними жить со всеми. И с их детьми, и нашим детям строить совместное будущее. Поэтому мы должны прикладывать все усилия для того, чтобы люди почувствовали себя россиянами, россиянами с большой буквы. Почувствовали, что они не брошенные, они не чужие. Вот. Потому что они часть нашей огромной, большой, великой России.

Корреспондент: Как ты поддерживаешь связь с родными и близкими в Уфе? Как они относятся к твоей деятельности?

Светлана: Это такой больной вопрос, потому что дочь сначала, со мной здесь была. Ей семь лет. Со мной здесь была где-то, наверное, с февраля по август прошлого года. Соответственно, в августе, после наступления ВСУ в Курске, была информация, что готовится прорыв со стороны Каховского водохранилища в Крым. А, после Курска, все были на эмоциях. И я приняла решение, что её нужно вывезти. Я её отвезла, передала в Башкирию родственникам. Сейчас она находится там.

Я периодически приезжаю в Башкирию, вот в марте недавно ездила навещать на её день рождения. Думаю, в ближайший месяц тоже поеду по делам в Москвуи, соответственно, долечу до Уфы, побуду тоже с семьёй. У меня сын старший, ему двадцать с лишним лет. Он служил у меня срочную службу, имеет награду Министерства обороны Российской Федерации за воинскую доблесть II степени. Вот, дочке семь лет. Поеду с ними побуду, а так мы с ними регулярно общаемся по видеосвязи, слава богу, когда она есть. Слава богу, есть Telegram, и доступно позвонить. Вот вчера только дочери показывала котят. Когда она здесь была, мы завели кошечку. Вот с моим графиком я не успела кошечку стерилизовать, теперь у нас котята. Дочь вчера умилялась им по видеосвязи.

Корреспондент: Что самое сложное в твоей работе с психологической точки зрения?

Светлана: С точки зрения психологии, перегореть может каждый, попробуй тут не перегореть.

Очень сложно жить с пониманием того, что со многими, с кем ты общалась, общаешься, поддерживаешь отношения, подбадриваешь… В первую очередь, конечно, военнослужащие – что они уходят. То есть, в обычной жизни нет столько смертей. В обычной жизни смерть какого-то человека из близкого круга твоего общения – она всегда непривычна, всегда болезненна. А здесь, вот за это время, я так и не научилась не пропускать всё это через себя. Поэтому, честно, этот момент очень-очень сложный.

Вот. И когда становится плохо, когда опускаются руки, каждый раз себе говоришь: 'Там пацанам на фронте намного сложнее, чем тебе. Они погибают, они получают увечья, они находятся в нечеловеческих условиях, но воюют за то, чтобы было будущее у наших детей. Поэтому какое право я имею уходить в уныние? Уныние – это грех'. Вот как-то так… Как это правильно назвать? Самопомощь, или самопсихиатрия?

Корреспондент: Как ты восстанавливаешь свои силы и справляешься с эмоциональным выгоранием?

Светлана: Ну, первое, наверное, это вера в Бога, посещение храмов. Слава богу, сейчас дошли руки, точнее, Бог дал возможность посещать монастырь. То есть, силы дают молитвы и поддержка друзей.

Плюс, как бы, научилась действительно радоваться – радоваться каждый день каким-то мелочам. Счастье, на самом деле! Я получаю огромное удовольствие от здешних пейзажей, когда куда-то едешь и видишь широкие, бескрайние поля, которые уходят в горизонт, яркие цветы, эту безумно красивую природу, море, которое прекрасно, наверное, почти в любом состоянии, кроме штормов. То есть, это всё безумно красиво! И вот эту энергию, или там, как правильно сказать, чтобы эмоционально не выгореть, я стараюсь использовать любой момент, чтобы питаться такой энергетикой.

Ну и да, энергия, конечно, от результатов проделанной работы. То есть, какая-то сложная задача — ты её решаешь, 'вывозишь' её, и потом… А ведь до этого, допустим, ты такую задачу не делала. А потом получаешь удовольствие просто от того, что смогла же, получилось! Здорово!

Ну, конечно, все эти задачи решаются в основном при поддержке друзей. И слава богу, что они у меня есть. Как у нас принято называть, это уже даже не друзья, это Родня. Потому что, положа руку на сердце, я сейчас больше общаюсь со своими единомышленниками, чем, наверное, с родственниками. То есть, для меня сейчас те люди, которые занимаются со мной единым делом, которые двигаются, думают так же, как и я, в ту же сторону, они для меня родные. Так как, они понимают ситуацию, что мы все работаем на нашу общую Победу.

Корреспондент: Что бы ты посоветовала тем, кто только думает о том, чтобы поехать волонтёром в новые регионы?

Светлана: Тем, кто собирается поехать волонтёром, особенно сейчас, в наше время, я бы посоветовала пройти курсы тактической медицины.

Почему? Вот когда я первый раз приехала в 2022 году, нам давали инструктаж: куда ходить можно, куда нельзя. Понятно, что в тот момент не было ещё ни дальнобойных ракет типа «Хаймерсов», ни дронов в таком объёме, как сейчас. Нам говорили: «Ходить только по асфальту, по дорожкам, друг за дружкой, ни в какую «зелёнку» не заходить, там может быть заминировано, ничего не поднимать, ничего не принимать от местного населения, не есть». Тогда нам казалось, что этого вполне достаточно.

Сейчас же, с учётом того, что очень много применяется дальнобойного оружия, применяются дроны, вероятность того, что человек, который приедет, пострадает увеличилась сильно. Поэтому нужны курсы тактической медицины. Ты должен минимум знать, чем венозное кровотечение отличается от артериального, и как действовать в том или ином случае. Как накладывать жгут, как правильно это делать, да? Какая бывает защита. То есть, что можно, что нельзя. Это то, что поможет выжить в экстренной ситуации, если она случится. И не надо думать, что «со мной ничего не произойдёт». Любой из нас может оказаться в этой ситуации. Поэтому обязательно курсы тактической медицины, чем больше практики по накладыванию жгутов, турникетов, тем лучше! Тем выше шансы у тебя и у окружающих.

А, ну да, иметь обязательно свою аптечку, обязательно изучить её, что в ней должно быть. Индивидуальная аптечка. Может так получиться, что некому будет перевязывать или давать какие-то лекарства. Всё должно быть своё и с собой. Ну и желательно, конечно, средства индивидуальной защиты. То есть, если планируются какие-то выезды куда-то ближе к ЛБС, где может прилететь, хорошо бы иметь броник, шлем.

Вот такие рекомендации. Но опять же, чтобы люди понимали, что то, что здесь происходит, лишено романтики. Больше… То есть, здесь от жизни до смерти расстояние меньше. Поэтому здесь многие вещи просто жёстче.

Корреспондент: Какие изменения в регионе ты заметила за время своего пребывания?

Светлана: Ну, во-первых, я хочу сказать, что прекрасные дороги стали!Вот дороги, которые основные, они прямо лучше, чем во многих регионах большой России. Я здесь наслаждаюсь, когда куда-то еду, тем, что едешь быстро, тем, что они вообще эти дороги есть! Потому что, когда я только приехала, допустим, в Скадовск, чтобы доехать, это была просто жесть! Мы ездили по четыре-пять часов из-за того, что дорога была разбита. А сейчас остался небольшой участок в десять километров, который ещё не сделали, а всё остальное — вот он, новый асфальт! Ты просто едешь и получаешь удовольствие от того, что не убиваешь машину, от того, что можешь любоваться просторами и всем остальным. В Геническе тоже, конечно, дороги отлично сделаны.

Какие ещё изменения? Ну, зашёл Сбербанк, зашёл ПСБ Банк. То есть, приходит цивилизация, ставятся терминалы. Люди наконец-то узнали… Ну, то есть, первое время, когда я приехала, всё в основном было за наличку. Без налички ты вообще там практически ничего не мог купить. То есть, цивилизация приходит, приходят российские законы. Вот, так что, думаю, что всё будет хорошо.

Корреспондент: Как происходит взаимодействие с местными властями и другими волонтёрскими организациями?

Светлана: Со многими волонтёрскими организациями я на плотном контакте, мы с ними постоянно работаем. С администрацией тоже сотрудничаем, то есть где нужно, как правило, нам помогают. Каких-то острых вопросов по сотрудничеству нет, всегда договариваемся. Мы же одно дело делаем, поэтому нужно договариваться, нужно искать компромиссы.

Корреспондент: Есть ли у тебя и вашей команды какие-то долгосрочные планы по продолжению своей деятельности в Новороссии?

Светлана: Планы есть, не буду их озвучивать, чтобы не сглазить. Но вообще все планы направлены только в будущее. В будущее – то есть, запустить несколько проектов здесь, привлечь сюда больше благотворителей, делать то, что будет работать на развитие региона, на интеграцию региона в Россию. Вот, основные наши направления.

Корреспондент: Расскажи о роли других добровольцев, с которыми ты работаешь. Какова атмосфера в вашей команде?

Светлана: Атмосфера рабочая, бывают конфликты, но редко, больше дружим. Добровольцы у нас из разных кругов. Вот, например, недавно ребята пригнали мне сюда «буханку»(УАЗ), которую нужно передать подразделению ближе к ЛБС. Получилось так, что человек, с которым я планировала её передавать, заболел и не смог.

Но здесь есть мои земляки из Башкирии. Я «кинула клич», и буквально на следующий день нашёлся второй водитель. Мы с ним выехали из Геническа. Правда, это закончилось не очень хорошо, потому что машина под Новотроицком сломалась, и сейчас она стоит в сервисе и ремонтируется. Но я думаю, всё сделается, и мы её передадим.

То есть, помогаем друг другу, взаимодействуем. Надо помочь с разгрузкой – помогаем разгружать. Надо помочь перегнать машину – помогаем друг другу. Стараемся максимально взаимодействовать.

Хочу, вообще рассказать про наше Движение «За Правду», которое имеет широкую сеть по всей стране. Многие грузы нам приходят именно от них. Очень активно работают Москва и Подмосковье. Наша команда — это руководитель Движения Роман Хренов, его заместитель Григорий Тишин, и наш замечательный Михаил в Москве, который занимается сбором гуманитарки и выстраиванием логистики. Ребята регулярно приезжают сюда.

Касаемо других волонтёрских организаций, про «Добрый Ангел»я уже сказала. Партийная структура — «Справедливая Россия — За Правду»— тоже работает и функционирует. Часть помощи мы получаем от наших однопартийцев. И, естественно, мы плотно сотрудничаем с Херсонским региональным отделением партии. Я являюсь членом Совета регионального отделения. Отдельное спасибо председателю реготделения Щепелину Игорю Григорьевичу и активу — Людмиле, Александру, Евгении— за плодотворное сотрудничество и за то, что мы вместе идём к общей цели.

Бывает, приезжают и волонтёры из других региональных отделений партии. Допустим, мои башкирские однопартийцы привезли гуманитарную помощь и мне прибор радиоэлектронной борьбы подарили, потому что сейчас это очень необходимо в условиях высокой активности дронов.

Отдельно хочу рассказать про наше направление по книгам и библиотекам. Так как одна из основных задач — это интеграция региона в Россию, строительство русского мира на этой территории, тут никак не обойтись без патриотической литературы.

Изначально мои друзья привозили много-много книг, наполняли ими школы, библиотеки всех территорий Херсонской области. Почему? Потому что в последние десятилетия в Украине русская литература изымалась. Соответственно, её тут просто физически не было. Не было книг наших классиков.

Вот на одном из уроков, я не помню, какой урок я проводила в одной из школ, когда спросила десятиклассников, каких русских писателей они знают, в ответ я получила только один вариант: Гоголь. Больше ни одного писателя дети мне не назвали. То есть, это огромный пробел, который необходимо восполнять, в том числе, привозя сюда русскую классическую и патриотическую литературу. Кстати, забегая немного вперёд, как раз один из моих проектов направлен на устранение этого пробела среди детей. Ну, думаю, расскажу позже, когда реализую.

Тут также надо выделить то, что здесь мало книг по истории. Мы тоже привозили сюда целенаправленно исторические книги. Сюда, в Геническ, а также в Мелитопольскую библиотеку (Запорожская область), потому что историческая литература уничтожалась в первую очередь. И люди, ну, не знают историю, потому что через телевизор им доносили какие-то вещи, а книги изъяли. Так что вот так.

Отдельно хотела бы сказать спасибо Игорю Бойкову, это член Союза писателей России, он из Питера. Он регулярно, два-три раза в год, приезжает и привозит большой объём литературы от издательства «Книжный мир». В том числе это литература патриотических авторов-современников, которые рассказывают о том, как всё происходит и почему. Это такие авторы, как Глазьев, Катасонов, Проханов. И по отзывам библиотек, как раз такие книги пользуются большой популярностью.

Также есть такой прекрасный писатель, как Михаил Первов, который пишет об истории русского оружия. У него серия книг отличных вышла. Ему спасибо огромное за то, что такие книги он нам присылает. Мы их распространяем по всему региону. И дети в школах смотрят, им интересно. Дети должны знать историю русского оружия, наши открытия, насколько они были серьёзные, что было сделано именно нами.

Также спасибо Московскому отделению Социал-демократического союза женщин России, который периодически отзывается на наши запросы и отправляет нам литературу сюда, на новые территории.

Ну, и естественно Захар Прилепин! Наш лидер! Его многие тут знают. Просят книги постоянно его.

Корреспондент: Что, по твоему мнению, является самым важным для Победы и восстановления жизни в регионе?

Светлана: Для победы важна консолидация общества, важно, чтобы каждый житель России что-то делал для фронта, важна поддержка солдат. Я много раз слышала: «Что я должен теперь по контракту идти воевать? А я женщина, не могу». Ну, если вы не идёте, если вы не можете по контракту, тогда включайтесь в волонтёрские проекты: плетите сети, делайте окопные свечи. Не жалейте там каких-то небольших денег на сбор пацанам.

Надо понимать, что те реалии, которые диктует сейчас война, они очень жёсткие. Развитие технологий, стремительное развитие – за этим не успевает бюрократическая машина. Соответственно, всё, что было актуально ещё вчера, сейчас может быть уже не актуально. И просто не успевают закупать какие-то высокотехнологические средства, которые должны быть у пацанов на передовой. Поэтому здесь подключается гражданское общество, подключаются волонтёры, которые всеми своими силами, небольшими ресурсами собирают копейки, деньги на те или иные нужды ребятам. То есть, не надо говорить, что виновато государство, виновато Министерство обороны. Надо просто понять и принять то, что это наша общая война, и если мы её не выиграем, то нас просто разорвут. Соответственно, если вы хотите, чтобы дети ваши не воевали, чтобы дети ваши жили счастливо и долго, тогда сейчас надо включаться и подключаться. Поэтому призываю всех граждан Российской Федерации как можно больше помогать фронту.

А что нужно для того, чтобы быстрее наладить мирную жизнь в нашем регионе? Ну, самое основное, наверное, это отодвинуть линию фронта, потому что сложно налаживать мирную жизнь, строить что-то новое. Допустим, в последнее время часто стало прилетать по подстанциям, да. Есть Скадовский, Каховский, Алёшкинский, Голопристанский районы, которые граничат непосредственно с линией боевого соприкосновения. Различные прилёты постоянно. Первое – это отодвигать линию фронта.

Второе, я говорила, то есть ещё более года назад я озвучила самому руководству инициативу по поводу выделения земельных участков участникам СВО в новых регионах, в том числе и в Херсонской области. Сергей Миронов заявлял об этой инициативе непосредственно в Государственной Думе. Но также знаю, что в других регионах выдаются участки. Насколько я знаю, в Запорожской области запущена программа выделения земельных участков участникам СВО. Но в Херсонской области, к сожалению, пока такой программы нет. То есть я бы сказала, что очень нужно, что эта программа здесь тоже очень и очень необходима. Те ребята, которые проливали кровь за эту землю, они как никто достойны этой льготы. Получить участок, построить дом, может быть, даже какая-то льготная ипотека или какие-то подъёмные на постройку дома. Перевозить сюда семьи или здесь создавать новые семьи – это поможет демографии и просто поможет развиваться региону.

Логика такая: мы вообще берём практику, которая была ещё при Екатерине II, когда местное население разбавлялось населением с «большой земли». Это поможет… У ребят, которые воевали, у них есть понятие «свой-чужой». Они понимают, какой ценой даётся эта победа. Соответственно, здесь, на новых территориях, они помогут строить новое будущее. Очень здорово то, что сейчас есть федеральные программы, например, «Время героев» – это такая вертикальная лестница для отслуживших [бойцов]. Есть она, в том числе в Херсонской области. Я знаю много ребят, которые зарегистрировались и участвуют в ней. Лично всех агитировала вступать, объясняла, что вы должны заходить в администрацию, в какие-то госучреждения и дальше продолжать работу на благо Родины, на благо процветания региона.

Корреспондент: Какое послание ты хотела бы передать жителям России, которые следят за событиями в Новороссии?

Светлана: Часть послания я уже озвучила в предыдущем сообщении: гражданин должен быть Гражданином с большой буквы. Если не будет у каждого такой открытой гражданской позиции, которая поддерживает своё государство, поддерживает свою Родину, то...

На эту тему очень много говорит Захар. Он приводил примеры русских писателей, поэтов, того же Александра Сергеевича Пушкина, которые были в оппозиции, но, когда случались войны, гражданское общество объединялось. И только тогда война выигрывалась. Соответственно, и нам сейчас надо понимать, что от каждого из нас в той или иной степени зависит будущее нашей страны, а значит, будущее наших детей.

Очень хочется, чтобы наши дети жили, чтобы наши дети не видели войны. Разница между местными детьми и детьми из «большой России» (как здесь называют) в том, что наши дети не знают, что такое обстрелы, прилёты, что такое прятаться, что такое нехватка продуктов, лекарств, отсутствие развлечений, отсутствие систематического обучения. А здесь дети это уже всё видели. И не дай бог никому этого пережить. Поэтому только консолидация, только объединение.

Корреспондент: Светлана, спасибо тебе огромное за такой откровенный и вдохновляющий разговор!
Светлана: спасибо, тебе!

Подготовил Антон Кондрашов.